matsea

Занесло нас на озеро Гурон. Ну как занесло, поехали исследовать свои новые места обитания, где-то тут Чингачкук, вроде, бродил. Длинный песочный пляж, чайки, вода чистая. Солнышко печет, в воду – как в контрастный душ, прогулки вдоль воды бесконечные, благодать. Правильное очень место. Летий день северный длинный, закат поздний, досмотрели закат – и пора вырубаться. У нас кабинка снята на берегу на песке, ветерок с воды сквозь окошки, спим и видим сны с чайками.
И вот в моем сне все какие-то вскрики, шум какой-то, визги детские, визги женские, мужской многоголосый гомон, и опять визги и вскрики не разберешь чьи. Ну вписываю я сперва в свой сон всю эту ерунду, но сон все же не резиновый. Просыпаюсь – за окошком блики, музыка, улюлюканье. Выглядываю – а у меня прям под окошком то ли табор, то ли разбойничья шайка. Костер горит, все дымком заволокло, вокруг костра шумные человеки разнообразного полу и возрасту, и человеков этих много.
Проверяю своих собственных разбойничков, спят пока что, посапывают. Натягиваю на себя что под руку подвернулось – а подвернулись трусы бикини от купальника, да блузка в обтяжку с воланами, благородных кровей, но сильно б/у. Расческа не подвернулась. Вылезаю на песочек – в таком виде, я полагаю, ведьмы по субботам на метлах на лысую гору летают. Под окном у меня сидит Шахеризада. Бровьми черна, очами горяча, башка черным платком обмотана, курит кальян. Я говорю, ребят, мы тут спать пытаемся. Она мне говорит, можете хозяину звонить, у нас тут каникулы, мы отдыхаем. Так мы, говорю, тоже отдыхаем. Шахерезада смотрит гневно, прям рвет мне шаблоны. Ну, если ты восточная женщина, да вся замотана в черное, так чего ж ты куришь и хамишь. Сиди тихонько, жди, пока повелители выскажутся. Повелители частично сидят с кальянами, частично над костром колдуют, частично носят чего-то из кабинок своих к костру и обратно. Один мне говорит, доверительно так, ну понимаете, мы тут все собрались. Ну понимаю.
Звоню хозяйке. А хозяева – пожилая пара подсохших китайцев. В общем истинный интернационализм – понаехавшие русские звонят понаехавшим китайцам жаловаться на понаехавших арабов. Время за полночь. Хозяйка со сна сперва – чего, куда, чего горит. Ничего пока не горит, говорю, но шумят сильно. Приходим к костру с хозяйкой, народ притихает чуть-чуть. Ну мы будем потише... Мы постараемся... Ладно, говорю, если не дадите спать, приду буду тут у вас сидеть. Как там у Пугачевой – «эй вы там, наверху!...» Приходите, говорят.
Ну, потише стало, но не так, чтоб спать можно было. А тут мой старший разбойник просыпается. Ладно, говорю, хватай машмеллы, пойдем их печь. Приходим с машмеллами к костру. Нельзя сказать, чтобы приветливо приходим. И нельзя сказать, чтоб привечают. Шумят себе на своем наречии. Отламываю от полена лучинку, насаживаю своему мелкому машмеллу, действуй говорю. Мелкий действует и радуется. Ой, она не коричневая! Ой, почему она загорелась! Все, запеклась!
А арабы не слишком радуются, ломаем мы им кажется кайф. Притихли, кальянами занимаются. Мужики все в белых футболках и курят, девки все в черном, из девок курит только одна Шахеризада, прочие угольки мужикам в кальяны подкладывают. Рассматриваю кальяны – неслабое такое устройство, для него угли квадратные накаляют на мангале. Это все легально, говорят, это табак. Да я понимаю, у нас, собственно и марихуана почти легальна. Хотите попробовать, говорят. Да не, говорю, я никотин курила раньше, чего тут пробовать. Ну что, говорю мелкому, пошли спать опять попробуем? Ну еще последнюю машмеллу, говорит. Потом еще пять последних, потом собрались.
Ладно, говорю, ребята, давайте жить дружно. Давайте по соседски, а то спать охота, сил нет. Ну, спокойной ночи, говорю. Полный игнор. Двинули мы к кабинке, но вот ощущение, что чего-то мы не договорили. Такую речь сказала, а мне и спокойной ночи даже не пожелпли. У кабинки шланг с душем, чтоб песок смывать. Поднимаю, нажимаю рычажок – давление струи хорошее. Направляю струю сбоку от костра, никого не задеваю. Но видно, что струя костер достанет, если что. Обернулись. Ну, говорю, если придется мне опять вставать, приду с этим. Вешаю душ на место.
В кабинке мелкий спрашивает, что, ты их правда душем? А если они...? А они ничего? Засыпаю, раздумывая, чего они или ничего. Спим себе до утра. Просыпаюсь – солнышко, озеро, вроде и выспались. Младший Заяц обижается, почему он проспал машмеллы. А женщины в черном уже ходят вдоль воды, и кофе у них уже готов. Ребят, говорю, так когда же вы спите. Ну мы это так, говорят, в каникулы отдыхаем. Каждую ночь отдыхаете, спрашиваю? Ну да говорят, вы к нам приходите опять, и с младшим тоже, пусть и он машмеллы испечет. Ну, а дальше все мирно было, и весь день мои мелкие с арабчатами играли. В десятом вечера пожелели мы всем спокойной ночи и душ проверили на всякий случай... демонстративно несколько проверили, чего уж там. Так никто больше и не будил.